КРИСТОФЕР ФОРЧЕР | CHRISTOPHER FORCHER
прокурор округа Манхэттен

Richard Armitage

человек |  2 апреля 1973 г. | окружной прокурор | республиканцы

О ПЕРСОНАЖЕ

1978 год был многообещающим для семьи Форчеров в самом широком смысле. Ричард Форчер, республиканский сенатор от Нью-Йорка, лично поздравлял в Вашингтоне своего тезку  Ричарда Никсона с избранием на второй срок. Лора Форчер ждала рождения уже третьего ребенка – на этот раз сына. Штаты выводили войска из Вьетнама, а железный занавес не то что приподнимался, но начал потихоньку покрываться ржавчиной.
Ему не было дела до происходящего в мире. Он был слишком мал, и лишь позднее узнал о том, что такое Уотергейт и об отставке президента, и о том, как его отец перестал пожимать руку своему тезке Ричарду Никсону. Войны в Африке, война в Афганистане – они казались чертовски далеко. Уважаемые господа из аппарата Рейгана, благотворительные ужины, организованные его матерью, были скучной, но необходимой рутиной. Отличные отметки за тесты, полезные знакомства, оказаться в Лиге Плюща, закончить Гарвард с отличием. Кристофера ждала карьера блестящего юриста и, возможно, политика, хотя он никогда не замахивался так высоко. Обе его сестры занимались общественной деятельностью, Кристофер не горел желанием продолжить карьеру отца и сделать то, что не удалось ему.
В администрацию окружного прокурора он пошел работать, рассчитывая всего лишь получить необходимый опыт и дальше перейти работать в юридическую компанию, но задержался там надолго. А потом случился тот сентябрь.
Кристофер родился в апреле. Через два дня в Нью-Йорке открыли комплекс Всемирного торгового центра. А еще через двадцать восемь лет он смотрел, как на экране новенькой плазмы CNN бесперебойно, почти каждые полчаса крутят кадры уничтожения башен-близнецов. В администрации прокурора в этот день говорили только об этом. Возможно, во всем мире говорили только об этом. Кристофер всерьез думал, благодарить ли Бога, в которого он никогда не верил, за то, что никто из его семьи не пострадал. Пострадали другие.
Раскрытие нелюдей ознаменовало начало нового миллениума, и казалось, что теперь-то все изменится. Люди отринут прежние разногласие. Наладят контакт с нелюдями. Новое тысячелетие означало надежду, и открытость ближнему своему, и мир – по крайней мере, об этом вещали политики и СМИ на каждом перекрестке.
В 2001 году безопасность перестала существовать как категория. Ситуация начала раскачиваться как маятник по все нарастающей амплитуде – от конфликтов людей и нелюдей до конфликтов между людьми. Как будто кто-то переключил тумблер – а может, он переключился в голове Кристофера. Стало ясно, что любая большая система – это всегда бардак, что некоторые принципы не были блажью стариков, заседавших в доме его отца, что безопасность – не всегда законность, а  контроль – не всегда давление. И что иногда необходимо поступиться малым ради большего.
В 2014 году его избрали прокурором округа Нью-Йорк, коим он является по сей день. Кристофер Форчер обеспечивает часть мира в городе, один из многих винтиков шаткой системы баланса сил. У него нейтрально-ровные отношения с мэром, с главой полиции Нью-Йорка, а также умеренные взгляды на контроль над нелюдями. Он понимает нестабильность политической ситуации на фоне грядущих выборов и потому действует предельно аккуратно.
Несмотря на то, что после Митлайфа у него очень много вопросов ко многим людям и нелюдям.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ СВЕДЕНИЯ

Не знает о существовании Тени, но знает многое о подковерной возне вампиров и перевертышей в городе. Имеет не самую чистую репутацию, но слухи о его связях с криминальным миром не подтверждены.
Республиканец, как и вся его семья.
Умеренный сторонник контроля, который может жонглировать своей позицией как торговка на рынке.

СВЕДЕНИЯ ОБ ИГРОКЕ

Law, lust and love. Сыграю от выяснения отношений с более законопослушными коллегами/полицией/ФБР до обвинений во взяточничестве и прочих нарушениях закона. Охотно раскручу темы с городскими беспорядками, бодание с правозащитниками и сторонниками/противниками нелюдей. Преступные дела, теневая жизнь города, анархи и наркокартели – все ко мне.

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Свернутый текст

Ночью Адская Кухня не затихала ни на минуту, оставаясь одним из центров ночной жизни Нью-Йорка - в основном, преступной, прикрытой неоновыми вывесками и уютными с виду барами, где толкали наркоту и делили оружие. Леди Фа Лифен выбрала именно это место для встречи с ним, и в ее выборе был недвусмысленный намек на то, что теперь после Митлайфа многое в городе изменилось, и не в последнюю очередь это касалось отношений лордов с их собственными кланами. После того, как ФБР вломились в Чайна-таун, Фа имеет причины не доверять своим людям, и вполне справедливо. Даже ему. Что тоже справедливо. Кристофер полагал, что это основная цель встречи именно в этом месте – обозначить позиции, а еще дать союзнику возможность получить компромат. Даже если доказать ничего нельзя, всегда можно подмочить его репутацию так, что ему не отмыться. Это Кристофер тоже понимал.
Фа Лифен опаздывала. Кристофер пил зеленый чай, поглядывая на часы и думая о том, что Грейс, возможно, будет глубоко наплевать, во сколько он придет этой ночью.
Кристофер хотел бы спросить Фа, что она думает о лорде Фианны, который, как поговаривали, уже заключил союз с де Вайи – собирается ли он рухнуть на дно вместе с теми кланами, что так неаккуратно засветились во взрыве, или же собирается сдать их в свое время Тринадцатому. В иные благие намерения лорда Хейеса Кристофер не верил. Но он полагал, что этим вечером вопросы будет задавать не он, а она.
Он не заметил, как она оказалась рядом, скользнув незаметной тенью по помещению.
- Леди Фа Лифен, - он поднялся, чтобы учтиво поприветствовал вампиршу. Она казалась хрупкой и невесомой в полумраке ресторана. Отодвинул ей стул, опустился сам. Отчаянно заныли старые следы от укусов на шее, и он с трудом удержался, чтобы не потрогать их.
Нервозность она, несомненно, почувствует.
Они всегда чувствуют страх, как собаки.
- О чем ты хотела поговорить? – он не любил ходить вокруг да около, но все же предпочитал не озвучивать вопросы самому. Так было проще не ответить лишнего.