ДЖОНАТАН МИЛЛЕР | JONATHAN MILLER
сын четырёхзвездного генерала

Will Tudor

17.03.1996 | кадет академии Вест-Пойнт | Роберт Миллер

О ПЕРСОНАЖЕ
Вежливый, дружелюбный и скромный до застенчивости. Таким при первой встрече кажется Джонатан в глазах большинства людей. Мальчик, наверное, играет на скрипке или стучит по клавишам на радость маме, читает книжки и водит девушек в кино смотреть какой-нибудь артхаус и наивную романтику. Вся жизнь как по нотам американского национального гимна — поздний ребёнок авторитарного отца и мягкой матери, рос послушным, учился хорошо. Все прекрасно и безоблачно, всё, как у всех. Но потом - «бам» - безмятежная картинка разбивается об известную фамилию, вызывающую у общественности бурную гамму эмоций, разделяющую интересующихся политикой американцев на два противоборствующих лагеря.
Быть сыном известного военного, знаменитого своими достижениями на войне в Ираке и хлесткими высказываниями, заставляющими демократически настроенных граждан возжелать сию же секунду отправиться на Марс для постоянного проживания, ни для кого не бывает просто.
На жизни Джонатана папа-генерал сказался, как прямое попадание молнии сказывается на дереве. Гибкий и спокойный по характеру ребёнок в противовес своему старшему брату, активному и напористому, избегал конфликтов и предпочитал хитрость драке, что воспринималось отцом как недостаток мужественности и силы. Поставленный перед необходимостью перекраивать своё поведение под нечто себе не свойственное, Джонатан учился и впитывал с трёх лет: он должен. Это знание -  центр его мира и основа мироздания. Долг перед семьёй, перед страной, перед обществом. Что-то в итоге остаётся на то, чтобы замереть на секунду и ощутить смертельную усталость и неудовлетворённость, ведь несмотря на умение притвориться серьезным и жестким, в своей сути он всё равно не тот, кем его хотели бы видеть. Когда-нибудь он будет наконец доволен собой и своими достижениями, но не сегодня, не завтра. Когда-нибудь, и тогда спокойно вздохнет и начнет просто жить, освободившись из крутящегося колеса достигаторства. Отец, дед, брат — те, кто влиял на него больше всего, имеют определенный традициями стандарт, и передают его сквозь поколения, а значит и Джонатан тоже должен его усвоить и передать дальше. Когда они говорят что-то, слышится другое: «Мы скажем, чего ты хочешь и к чему стремишься, нам лучше знать. Мы знаем, что ты чувствуешь. Знаем, какие страхи и мечты живут в твоей голове. Мы все про тебя знаем. От тебя требуется лишь один небольшой момент – соответствовать образу».
Аксиома существования: моя репутация - часть репутации отца, за каждый неверный шаг заплатят все. Дисциплина - стальной каркас, который сдавливает тело, заставляя принимать его форму вытянутой струны, обтянутой сухими мышцами, создавая образ силы и власти, образ гордого сына этой страны, - это единственный инструмент выживания, но лишь один из необходимых способов достижения успеха.
Ходить, куда хочешь, когда хочешь, заниматься, чем вздумается, встречаться с девушкой и тем более заводить друзей — обыденные вещи для всех людей, но не для сына Роберта Миллера. Ограничены они не только теми, с кем позволено тесно общаться, но и количеством времени, доступным для общения. Социальные связи Джонатана - связи в круге равных и закрытых друг от друга людей, главную роль в отношениях которых играет статус, подкрепленный обстоятельствами и условностями. Неформальные правила в этой среде могли бы состязаться в гибкости с яичной скорлупой, а в устойчивости - с гранитными стенами. В таком контексте фраза "У меня есть настоящий друг, и это единственное, чем я по-настоящему горжусь" из уст Джонатана теряет весь свой глупый пафос, раскрывая болезненный смысл и чувство одиночества.
Старший брат, Роберт Миллер младший, идеал, обожаемый всеми, кроме самого Джонатана. Сказалась не столько десятилетняя разница между братьями, как разница в характерах и вечное противопоставление. Роб, любимец отца, всю жизнь ставился ему в пример. Сильный, уверенный, решительный человек, который никогда не сомневался в себе. Роберт то, Роберт это, а Роберт в твоем возрасте… Роберт, Роберт, Роберт до бесконечности. И почему-то от этого только больнее было узнать, что Роберт погиб. Афганистан. Мина. Взрыв. Ему было не намного больше лет, чем Джонатану сейчас. Брат не получил возможности состариться, стать злым и циничным или сломаться, заработав посттравматическое расстройство, а потому так и остался в памяти знавших его иконой, чей недостижимый образ является вечным напоминанием. Напоминанием о том, что его младший брат никогда не будет достаточно хорош. Роберт был сильнее, умнее, успешнее, он все делал лучше, был благородным и светлым человеком. Ты - другой, позволяешь себе врать и не веришь в те идеалы, на которых построена карьера твоего отца.
В глубине души Джонатан смирился с тем, что никогда не будет достойной заменой, пусть родители без сомнения любят его и таким, но желание встать хотя бы на один уровень с братом, быть достойным членом своей семьи, не даёт перестать жить на пределе своих возможностей. Упрямство у него в крови, да и отступать на пути к целям, которые тебе не по зубам, никто его не учил. Как говорят? «Выше головы не прыгнешь, но ты не знаешь, где твоя голова». Очень традиционное и жесткое воспитание с четко расставленными ориентирами добра и зла только благодаря чуду не сделало из Джонатана невротика или сумасшедшего. Этим чудом в его жизни была мать, уживающаяся с громкой гордостью своего мужа с тихим достоинством и умением почувствовать тончайшие колебания душевных переживаний других людей. Будучи в очень близких отношениях с сыном, она очень многому его научила, в том числе — смотреть на мир с разных точек зрения. Умение помогло не стать узколобым истуканом, повторяющим за другими всё, что скажут, но и значительно усложнило жизнь. Понимание, насколько чудовищны бывают идеи отца и его сторонников, и того, насколько он придавлен этими идеями, насколько у него нет выбора в том, что говорить и как действовать, способны довести до депрессии и более жизнерадостную личность. Поиски решения, что привело бы его к желаемому результату с чистой совестью и в здравом уме, завели в тупик, где лучший выбор — оставить все, как есть. В конце-концов, как представитель поколения, кардинально отличающегося в своем образе мыслей от поколения родителей, он так или иначе принимает их ценности лишь "по умолчанию", готовый в любой момент сменить настройки. Дело лишь в том, что пока ни один человек не имеет авторитета хотя бы равного отцовскому, и лишь надежда повлиять на безжалостную машину изнутри все это время помогала ему двигаться вперед.
Пытаться влиться в это общество и заслужить его признание — личный выбор Джонатана, пусть и совершенный под влиянием обстоятельств. Сделать карьеру военного, несмотря на протесты матери, уже потерявшей одного сына,  быть своим, быть в команде. Что теплое место в жизни в любом случае будет ему обеспечено, он всегда знал, но так хотелось занимать его заслуженно. С раннего возраста он много работал, подстёгиваемый этим желанием, учился, участвовал в общественной деятельности матери, сопровождал отца в деловых поездках и на важных мероприятиях. За годы он выработал себе образ «хорошего парня из правильной семьи». И мы возвращаемся к началу: мальчик, ты в филармонию? Сложно понять, он скромен, наивен и неопытен, потому что этого требует образ, или действительно стал таким из-за сильного искажения хода вещей. Он и сам не уверен в том, где его эмоции реальны, а где — лишь маска, без которой он уже не может жить дальше.
А мальчик, тем временем, - кадет крупнейшей военной академии США, и почти года два не у всех поворачивается язык его так называть. И чем старше, тем настойчивее чувство несоответствия, тем больше усталость и сильнее желание остановиться, чтобы задать себе несколько важных вопросов. Но нет времени и сил, нет возможности, и так часто, так сильно болит голова под утро.
И нет пути иного, кроме выбранного.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ СВЕДЕНИЯ
• Кадет Военной академии США (Вест-Пойнт) с 2015 года
• Хорошо знает русский и немецкий языки, немного владеет французским и испанским.
• Отец — Роберт Миллер, член республиканской партии, генерал, глава Южного командования ВС США; входит в политический круг, поддерживающий Рональда Бишопа.

СВЕДЕНИЯ ОБ ИГРОКЕ
Открыт к обсуждению любых предложений

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Свернутый текст

Он проснулся до рассвета и больше не смог заснуть. В висках стучало и сдавливало, будто стальной обруч сжимался вокруг головы, и каждые пять минут его радиус становился всё меньше и меньше. Обезболивающее заглушило боль, будто набив черепную коробку ватой, но она вернулась через несколько часов, когда Джонатан заканчивал свое исследование за рабочим столом. Впереди оставалось ещё несколько дел, которые надо было завершить до обеда, пока домой не вернётся отец.
Есть совсем не хотелось, спать тоже. Наверняка неправильно пить так много таблеток, но иначе не успеть сделать всё в срок.
Он соврал матери, что уже позавтракал, и вышел из дома. Пробежка по парку и вокруг квартала поможет ему взбодриться, да и график тренировок никто не отменял.
Странная слабость и головокружение, будто дорожка улетает из-под ног куда-то в сторону, несколько раз настигало его, но он списал всё на недосып и таблетки. Лоб покрылся испариной, пришлось перейти на шаг. День начался не по плану и никак не хотел возвращаться в заданные временные рамки, это заставляло Джонатана злиться. И с его самочувствием творится что-то неладное. Если дальше так продолжится, он не сможет сохранять то, чего достиг, на прежнем уровне, застрянет и будет плестись в хвосте, глядя на чужие спины.
Эта картина привела Джонатана в бессильное бешенство. Он скрипнул зубами и заставил себя ускориться, не обращая внимание на отбойный молоток внутри своей головы.

Отлично. Все получилось. Шум крови в ушах приглушал звуки скрипнувшей входной двери, прилившая от активности кровь всё ещё грела лицо и руки, когда он выходил из душа, пытаясь пригладить влажные волосы в приемлемый вид. Интересуясь, что за ранний гость пришел к ним в этот выходной, Джонатан направился в сторону лестницы. Он сделал шаг за порог, а затем...

Он очнулся от того, что Скотт тряс его за плечи. Ну да, он обещал зайти сегодня, Джонатан совсем об этом забыл. Он что, только что упал в обморок? С трудом удалось сесть. "Голова просто раскалывается".
Скотт несколько секунд молчал, глядя на друга так, будто впервые видит. Миллер тёр виски, стараясь успокоить пульсацию, всё ещё плохо осознавая, что сейчас произошло. В конце-концов до него донеслись слова: "Тебе нужно в больницу сейчас же".
Понадобилось ещё пара секунд, чтобы осознать суть предложения.
Нет, он не сейчас все бросить и уехать, слишком важный день, к тому же - он обещал. Но лицо Скотта выражало полную решительность, и Джонатан слишком хорошо знал это выражение, чтобы перечить. С трудом собравшись с мыслями, он нашел подходящий ответ.
- Завтра. Я пойду туда завтра.
Скотт нахмурился, готовый выдать очередное неодобрительное замечание, но всё же подал руку, помогая встать.
"И, пожалуйста, не говори ничего моей матери".